Как легко попасть в «Лефортово» по статье о госизмене и как сложно оттуда выбраться
Этот текст о том, как томский физик Александр Луканин, оказавшись на пенсии, стал никому не нужен со своими разработками, ушел в депрессию, устроился на пивзавод и начал выпивать. Но потом ему предложили ездить на подработку в Китай и заниматься наукой там. Ученый воспрял, но однажды, вернувшись из командировки на побывку в Россию, застрял тут из-за коронавируса. Полгода физик пытался найти нормального работодателя, но к осени его нашли следователи из ФСБ. Они обвинили ученого в госизмене и отправили в СИЗО «Лефортово». Немногочисленные друзья Луканина скинулись ему на московского адвоката, который взялся вытащить физика из заключения. Но если бы было все так просто, то я бы не написал эту большую историю о том, как адвокат несколько месяцев штурмует «Лефортово» и как следователи с тюремщиками по ту сторону придумывают самые невероятные способы оставить физика в СИЗО.
Здесь можно послушать саундтрек под который я писал
«Это обычный человек и за него некому заступиться»
Информация о задержании томского физика Александра Луканина впервые появилась в местном телеграм-канале 30 сентября. Там сообщалось, что учёного подозревают в разглашении гостайны. На прикреплённой фотографии был запечатлён пожилой лысеющий мужчина. Немодная камуфляжная жилетка с карманами как у Вассермана, вытертые джинсы, непонятный сиреневый фонтан на заднем плане — совсем не похоже на шпиона.
Биография Луканина, приведённая в коротком посте, оказалась такой же скучной. «Работал в Томском политехническом университете. Позже устроился в Институт физики прочности и материаловедения СО РАН, где работал старшим техником лаборатории методов нанесения покрытий. Среди научных интересов: источники питания ускорителей частиц и газоразрядных приборов, электронные устройства для измерения зарядов и сверхслабых потоков электромагнитных излучений в ядерной физике». Кроме упоминания «мирного атома» — ничего, что могло бы заинтересовать спецслужбы.
Близкий друг физика ещё со студенческих времен Николай Кривопалов рассказывает, что очень удивился, когда узнал о случившемся — ведь Луканин, насколько ему известно, «никогда не имел доступа к гостайне и оборонкой тоже не занимался». «Мне звонит нынешний муж его бывшей жены и говорит, что вот такое дело: Луканина арестовала ФСБ. А его жену привлекли во время обыска, поскольку квартира числится за ней, — вспоминает Кривопалов. — Он был в шоке. Я попытался связаться с женой — она тоже была в шоке, ни с кем не хотела говорить. С неё взяли какую-то подписку о неразглашении и она теперь от всех шарахается». Кривопалов сразу начал «поднимать» знакомых Луканина и обзванивать его родственников.
«От всех друзей, которых удалось найти в Фейсбуке и Одноклассниках, ответа не было. Его друзья, как я понимаю, это и есть коллеги», — говорит Валентина Моисеева. Она тоже дружила с Луканиным ещё в институте, но за годы большинство однокашников разъехались и растерялись. «Ладно он был бы действительно птицей высокого полёта, но это обычный человек и за него, по большому счету, некому и заступиться», — переживает Моисеева. Её слова косвенно подтверждает список из 24 друзей пользователя «Саша Луканин» в Фейсбуке: большинство из них так или иначе связаны с томскими университетами.
Александр Луканин последние годы действительно был одиноким, закрытым человеком, подтверждает его сестра Марина Луканина. После развода с женой и переезда дочери в Германию физик жил один. «Когда я звонила местному следователю, тот очень удивился, что у Саши есть близкие родственники», — рассказывает женщина. Впрочем, она не очень-то верит в подобную неосведомлённость спецслужб: «Может, томские эфэсбэшники и не знали [о семье]. Но я подумала, что на сегодня это очень удобная позиция — не знать о существовании близких родственников».
«Когда он работал в Корее, у него глаза горели»
Луканина рассказывает, что её брат всю жизнь был погружён в работу и научные исследования: «Он может часами сидеть в лаборатории. Это часть его души. Как музыкант не может не играть, так и настоящий учёный не может жить без нормальной работы, без внедрения своих идей». По её словам, выход на пенсию «подкосил» физика.
«Я бы сказала, что он влачил жалкое существование, а не жил. Небольшая зарплата от подработок — либо есть, либо нет. У него не очень хорошо стали обстоять дела с алкоголем, — вспоминает Луканина. — У него появилось пристрастие. Я так понимаю, когда наступало забвение, когда он стал не нужен, у него наступала депрессия».
То, что на пенсии у Луканина возникли трудности, подтверждает и Николай Кривопалов. По его словам, пенсия у физика была минимальной — и он всё время искал подработки: «Работал на каких-то заводах, которые разливают воду, на пивных заводах — разрабатывал и собирал для них озонаторы. Так он жил, пока на него не вышли китайцы».
Кривопалов утверждает, что Луканин был знаком «с китайскими коллегами» ещё со времен работы в томском НИИ. Они приезжали в институт наряду с учеными из Южной Кореи. Марина Луканина говорит, что и те, и другие интересовались разработками и научными публикациями её брата. По её словам, в какой-то момент они позвали работать физика в Южную Корею. Луканин согласился. «Когда он работал в Корее, у него глаза горели. Человека воспринимали и оценивали настолько, насколько он реально ценен. Когда он стал работать в Корее, он даже как-то легче ходил. У него стала другой походка, стал другой взгляд. Ему тогда предлагали корейское гражданство, предлагали переехать. Но он говорил — как же он покинет Родину. Он же ещё и патриот», — говорит Марина Луканина.
После опыта в Южной Корее Луканина «схантила» китайская компания. В 2014 году он выкладывал фото на фоне завода металлургической компании Liaoning Brilliant Metallurgy Technology — можно предположить, что физик работал именно там. На соседнем фото он запечатлен с двумя китайцами и мужчиной европейской внешности в кафе. На стенах — панели с иероглифами, на столе — китайское пиво. Под фотографией комментарий: «Это было в Шеньяне, и это друзья!» Шеньян — крупный промышленный и металлургический центр. В нём же находится Шеньянский университет, где, по словам друзей Луканина, он читал лекции.
Николай Кривопалов рассказывает, что новая работа и востребованность сильно воодушевили его друга. В последние годы Луканин регулярно уезжал в командировки в Китай — порой на несколько месяцев. Кривопалов не помнит, когда это началось, но в 2017 году на странице «Саша Луканин» появился пост о вылете в Пекин. В 2019 году Александр Луканин написал «Вконтакте», что улетает на месяц в Китай. Физик посетовал, что из-за отъезда придётся пропустить платный тренинг «От мечты к результату. Техника исполнения желаний».
«Неизвестные лица, которые представились сотрудниками ФСБ»
В декабре 2019 года Луканин вернулся в Россию. Обратно он собирался только после китайского Нового года. Как вспоминает Кривопалов, его друг объяснял: «Пока в Китае все пьют, гуляют, отмечают — делать там всё равно нечего». «Я говорил с ним как-то — почему он не получит нормальную рабочую визу, не останется там жить… — вспоминает Николай. — Он говорил, что ему не нравится их культура и чужд их менталитет. Тем не менее он собирался продолжать туда ездить. Но тут карантин. А потом случилось это задержание 29 сентября».
Уже на следующий день Кривопалов с товарищами пытались найти друга. Разделившись, они ходили и звонили по всем инстанциям. История с «томским физиком» тем временем вышла на уровень федеральных СМИ, поэтому знакомые Луканина давали комментарии журналистам, а немногочисленные близкие друзья советовались — как им быть. «Мы в то время даже не знали, где находится Луканин, потому что нам в местном ФСБ сказали, что его у них нет. И в СИЗО нам тоже сказали, что его нету. Человек вроде как пропал совсем», — вспоминает Кривопалов, добавляя, что журналисты посоветовали ему обратиться к московскому адвокату Дмитрию Мыльцыну.
Дмитрий Мыльцын и сам не знал, где искать пропавшего Александра Луканина, но предполагал, что если речь идет о госизмене, то здесь не может обойтись без участия спецслужб. Поэтому в первую очередь Мыльцын написал обращение в ФСБ. «Неизвестные лица, которые представились сотрудниками ФСБ России, сообщили, что проводится обыск в рамках уголовного дела, изъяли компьютеры, а также сообщили, что Луканин Александр Александрович задержан», — пересказывал в нем Мыльцын слова бывшей супруги Луканина, которая из-за подписки о неразглашении не может общаться на эту тему ни с кем, кроме адвоката.
Там же говорилось, что с задержания Луканина прошло четыре дня, но он так и не вышел на связь — несмотря на положенный ему телефонный звонок и обязанность следователей вручить протокол обыска хозяину квартиры. Адвокат Дмитрий Мыльцын «Все эти нарушения являются существенными, грубым образом нарушают права и законные интересы Луканина, гарантированные Конституцией и уголовно-процессуальным законом, нарушают его право на защиту», — писал Мыльцын в жалобах. Он требовал провести проверку и «принять меры по факту похищения Луканина неизвестными лицами… а при его обнаружении сообщить о его местонахождении». В ответах ФСБ ничего конкретного не было. Единственное, что они дали адвокату — подтверждение, что делом занимается ФСБ.
«Не туда попали»
Удивительно, что на фоне всех запросов и розысков 30 сентября в Томске прошло судебное заседание с участием Луканина. Во всяком случае, об этом сообщили адвокату — но только 24 октября. «Луканин подозревается в государственной измене, совершённой в Томске в период с 2018 по 2020 год», — говорится в решении суда.
В суде следователь ФСБ Морозов просил арестовать Луканина потому, что физик «может скрыться», «продолжить заниматься преступной деятельностью», а также может помешать расследованию «путём сокрытия и уничтожения следов преступления». При этом, согласно решению суда, Луканин «не возражал» против ареста, хотя его защитник «просил избрать меру пресечения, не связанную с содержанием под стражей». В итоге подозреваемого отправили в СИЗО «Лефортово» до 29 ноября.
Дмитрий Мыльцын связался с адвокатом Юрием Кошелем, защищавшим Луканина в томском суде по номеру телефона, указанному на сайте адвокатской палаты Томской области. «Мне какой-то мужчина ответил, требовал, чтобы я представился, — говорит Мыльцын. — Я ему рассказал, по какому вопросу звоню. Он сказал, что я не туда попал и что мне „перезвонят, если что“. Но никто не перезвонил». «No future» тоже дозвонился по одному из номеров, связанных с адвокатом Кошелем. Узнав, что звонит журналист, абонент заявил: «Не туда попали».
В самой же адвокатской палате Томской области Мыльцыну рассказали, что не поручали своему адвокату защищать Луканина по назначению судьи, как это обычно бывает в случае предоставления государственного защитника. Помимо этого Мыльцын выяснил, что Кошель даже не пытался обжаловать решение суда о заключении его подзащитного под стражу.
«Просто так человек шел и оказался в четырех стенах»
Впрочем, к этому времени Луканин уже нашёлся — совершенно случайно. Член Общественной наблюдательной комиссии Москвы Марина Литвинович 4 октября обходила СИЗО «Лефортово» — и обнаружила там томского физика. «Мы попросили его к нам прийти, но он отказался, сказав сотруднику СИЗО, что „до разговора с адвокатом он ни с кем общаться не будет“, — рассказывала Литвинович. — Я думаю, он не знает, что такое ОНК, поэтому опасается общаться в условиях несвободы с неизвестными ему людьми».
Дмитрий Мыльцын тут же связался со следственным управлением ФСБ: «В приёмной ФСБ нам сказали, что сами с нами свяжутся. И не дали ни ФИО исполнителя, ни контактные данные». А 5 октября подал жалобу в Лефортовский суд в которой описал, что его не допускают к доверителю, чем нарушают право последнего на защиту.
В разговоре со мной Дмитрий Мыльцын уточнил, что администрация СИЗО Лефортово и ФСБ России откровенно нарушают ч. 4 ст. 49 УПК. Там говорится, что «адвокат вступает в уголовное дело в качестве защитника по предъявлении удостоверения адвоката и ордера». Это должно происходить автоматически, а не с санкции следователя или по доброй воле ФСИН. «Несмотря на повсеместную практику, туда [в „Лефортово“] запускают только после того, как следователь из следственной группы сам направит разрешение в следственный изолятор», — объяснил адвокат. Но в Лефортово ему сказали, что от следователя не поступало никаких бумаг.
Пока Мыльцын ждал рассмотрения его жалобы в суде, друзья и родственники Луканина отправляли ему посылки в СИЗО. «Собрали вещи тёплые, гигиенические принадлежности какие-то необходимые, щётку зубную, еды… Он же без всего туда уехал», — переживает Николай Кривопалов. «Мы письма пишем, чтобы как-то поддержать его… Тяжело просто взять с улицы и сесть. Просто так человек шёл и оказался в четырёх стенах», — говорит Валентина Моисеева.
8 октября Дмитрию Мыльцыну «позвонило некое лицо, которое представилось следователем». Собеседник «выразил сожаление» и сообщил адвокату, что Луканин отказался от его услуг. «Я задал вопросы: каким образом это произошло и почему вы со мной сразу не связались? Когда документы получили — и каким образом от меня отказались, если меня в глаза никто не видел? Каким образом вообще этот отказ был получен, почему не в моём присутствии? — вспоминает Мыльцын. — Он сказал, мол, ничего не знаю и вообще ни с чем вас не обязан знакомить».
Заседание Лефортовского суда 12 октября прошло в отсутствие Луканина; прокурор и следователь вообще не сочли нужным прийти. Мыльцын попросил, чтобы участие его подзащитного было обеспечено хотя бы по видеосвязи (ВКС). «Чтобы понять, реально ли человек не хочет, чтобы его защищали, нужно с ним поговорить», — объясняет адвокат. Суд в свою очередь с адвокатом согласился и назначил новую дату заседания на 29 октября.
В ожидании суда, 16 октября адвокат получил официальное уведомление от следователя Морозова — о том, что Луканин отказался от услуг Мыльцына. Оно было направлено 9 октября — на следующий день после звонка «лица, представившегося следователем». Когда же заседание состоялось, участие Луканина в нем снова не обеспечили. Зато показали заявление физика, согласно которому учёный отказывается от участия в заседании «ввиду того, что отказался от услуг адвоката Мыльцына».
Защитник указал суду, что в заявлении не указано, когда от него отказались. Если до того, как следователь допустил его в дело, то налицо явное нарушение. А если после этого, то очень странно выглядит, что Луканин отказался от адвоката, даже не встретившись с ним.
Судья задал следователю вопрос о том, был ли допущен в дело адвокат Мыльцын. «Нет, на момент, когда поступили ходатайства Мыльцына, Луканин отказался от его услуг. [Он] заключил соглашение с другим адвокатом, фамилию которого я называть не хочу», — ответил Морозов. Тогда Мыльцын обратил внимания суда на коллизию: если его юридически не допустили в дело, то и отказаться от него Луканин не мог. Тем не менее суд решил оставить жалобу адвоката без удовлетворения.
«Свяжитесь после Нового года»
Мыльцын смог разыскать коллегу, фамилию которого не захотел называть следователь Морозов. Довольно быстро выяснилось, что бывшей супруге Луканина звонила адвокат Оксана Павлова — «узнать какие-то данные лицевого счёта». Узнав, что Павлова состоит в адвокатской палате Московской области, Мыльцын был крайне удивлен. «Она не могла законным путем попасть по назначению в это уголовное дело, — объясняет Мыльцын. — Если подразделение [ФСБ] находится в Москве, то только московские адвокаты в порядке 51-й статьи могут попасть по назначению. А если она заключила соглашение с подзащитным, тоже возникает вопрос, каким образом? Если он был задержан в конце сентября в Томске, тем более по такой статье, куда мало кого допускают с улицы».
Дмитрий Мыльцын считает крайне странным, что коллега, наверняка слышавшая о недопуске, не связалась с ним. Сама Оксана Павлова заявила мне, что не может комментировать «уголовное дело, которое находится в стадии расследования», сославшись на адвокатскую тайну. «Как только приговор вступит в законную силу, я могу вам прокомментировать. Если таковой будет. В настоящий момент комментировать ничего не буду. Я сама с вами свяжусь. Или вы со мной свяжитесь… думаю, что после Нового года», — неохотно говорила адвокат.
На вопрос о том, как она вступила в дело, женщина ответила: «По соглашению» — и положила трубку. «Ничего не мешает нам снова отправить запрос» Опросив родственников и друзей Луканина, адвокат Мыльцын узнал: Павлова рассказала сестре физика, что вступила в дело по соглашению с её братом. Но адвокату она сказала, что заключила соглашение с бывшей женой Луканина. Всё это показалось семье Луканина крайне странным — и они предположили, что Павлову «привели» к обвиняемому следователи. Родственники вместе с Мыльцыным 20 ноября подали жалобу в адвокатскую палату Московской области в надежде, что коллеги инициируют дисциплинарное производство и смогут устранить пробелы.
«Ситуация очень подозрительная. Понятно, что, может быть, наши опасения не подтвердятся. Но пока что дисциплинарное производство — это единственная возможность каким-то образом узнать о соблюдении процедуры доступа адвоката в дело, выяснить подробности заключения соглашения. Сейчас мы ждём результатов», — объяснил защитник.
В жалобе Мыльцын в деталях описал, как уже третий месяц не может попасть к подзащитному — а потом рассказал о сомнениях семьи по поводу адвоката Павловой. Среди прочего защитник отметил, что она прислала бывшей жене физика фотографию письма, якобы написанного им в Лефортово. «При этом есть общеизвестное правило, что адвокат не может проносить телефон на территорию СИЗО. Также запрещено забирать у заключённого в СИЗО какие-либо записи», — объясняет защитник Луканина.
Мыльцын рассказал, что никто из родственников и друзей Луканина не заключал соглашения о его защите с Павловой. «Складывается ощущение, что адвокат Павлова осуществляет защиту Луканина без имеющихся на то оснований <…> Прошу привлечь [её] к дисциплинарной ответственности», — заключил адвокат.
«Я не знаю, что с Россией не так»
Эксперты от адвокатуры подтверждают, что в «Лефортово» и «Матросской тишине» недопуск защитников без «разрешения» следователя — характерная проблема. «Мы возмущены, мы об этом пишем. Тонтон-макутами я их называю — эти команды следователей. И эта проблема существует, но все попытки [тщетны] — эти два специфических изолятора непробиваемы», — говорит адвокат Роберт Зиновьев.
Происходящее компрометирует в первую очередь само следствие, говорит адвокат Лариса Мове из Комиссии по защите прав адвокатов АП Москвы. «Это всё — отрыжка прошлого. Был у нас период, когда на следствие адвокат не допускался. Ну тогда напишите в законе, что адвокат допускается с момента окончания следствия, как было при советской власти, — возмущена Мове. — Они и так творят чего хотят, а мы не можем защититься, потому что у нас нет таких инструментов, как у них. И при всей такой силе они ещё и не допускают адвокатов! Так какова цена этому следствию тогда?»
Зиновьев называет историю с Мыльцыным и Луканиным «делом политического свойства». «Конечно, тут явно по-свински поступили сотрудники следственного аппарата ФСБ, нагло, дерзко. Потому что у них есть целый арсенал легальных, предусмотренных законом средств, — говорит Зиновьев. — Возьми подписку от адвоката, а если дело секретное, то это вообще лишает возможности каких-либо комментариев… Но, видимо, им просто не нужен в деле грамотный, принципиальный адвокат, который может активно противодействовать позиции обвинения. Им нужен послушный, управляемый, тот, которого они уже сами нашли и вот каким-то сомнительным способом воткнули».
Он с сожалением признаёт, что в данной ситуации возможности адвокатской корпорации ограничены. «Всё делается для того, чтобы адвокатов лишить независимости. Сделать их министерством адвокатуры, — говорит Зиновьев. — Получается ощущение непробиваемой каменной стены с заранее прогнозируемым результатом. Если принято такое решение политическое по делу с политическим окрасом, то человек обречён. Надежда на прессу и международные организации».
Близкие Александра Луканина тоже надеются, что огласка поможет что-то изменить в судьбе физика. В самом конце разговора с «Улицей» его сестра Марина говорит, что Луканину и таким, как он, «просто не повезло с Родиной».
«Он не единственный, к сожалению, попал в государственную мясорубку. Столько талантливых, гениальных людей… — не может сдерживать эмоций женщина. — Я не знаю, что с Россией не так».
Полная версия текста впервые опубликована в издании «Адвокатская улица»
Иллюстрации для No future сделал Паша Barli
Чтобы чаще публиковать материалы нам нужны ваши пожертвования. Их мы потратим на гонорары авторам, фотографам и иллюстраторам. Ниже есть форма для пожертвования любой суммы на будущее No future.
