Свалившие из больших городов на время, но не захотевшие возвращаться
Когда в марте мы ехали из Москвы в Саратов, то собирались погостить несколько недель и вернуться «в цивилизацию». Но случился коронавирус, потом изоляция, потом в Москву ввели QR-коды, потом я понял, что друзья из Москвы и Питера тоже свалили, потому что снимать там жилье, чтобы просто в нем сидеть — дорого и глупо.
Где-то в середине самоизоляции агентство Moody’s спрогнозировало, что после «короны» регионы совсем обеднеют, а в столицы оттуда хлынет поток голодных людей. Когда самоизоляцию уже отменяли, я общался с теми, кто уехал и пока не хочет возвращаться. Все они говорили примерно одно и то же. Что в регионе жить со столичной зарплатой дешевле и можно обеспечить себе нужную зону комфорта, что они наконец-то живут близко к природе, чистому воздуху и водоемам, и что они не расстроятся, если самоизоляция затянется и им не придется возвращаться в столицы.
Этот текст я дописываю на балконе с видом на море и меня не тянет обратно в большой город. Из всех моих героев в Москву вынужден был вернуться только один. Остальные так и продолжают жить в регионах и не очень хотят возвращаться в Москву «1984» и всю эту «зямятинщину».
Катя Дмитриева, директор по маркетингу и PR благотворительного фонда «Арифметика добра». Уехала в Пущино
Я сейчас нахожусь в фазе ухода из Москвы. Мне нужно платить очередную аренду за квартиру и я понимаю, что я не буду этого делать, а возвращаюсь в свой родной городишко. Это юг Московской области, где у меня мама, друзья и дача. Город Пущино — это академгородок, биологический научный центр. Там всего 20 тысяч населения. В моем детстве городской транспорт был — автобус № 13, который ходил вокруг города и делал круг за 20 минут.
До изоляции я редко сюда приезжала. Понятно, что летом и весной, когда тут прекрасно, ты приезжаешь чаще, а зимой я приезжала раза два-три. Сейчас я живу на даче в абсолютной изоляции. Исключение — это мои друзья, которые могут прийти без приглашения, как в старые добрые времена. Это те друзья, которые остались в Пущино, но часть из них так же релокировались из Москвы.
В релокации есть ловушка, которую я один раз уже переживала. Такая размеренная подмосковная жизнь, она все же затягивает. И через какое-то время, особенно осенью и зимой нападает тоска. Здесь не хватает темпа. Он здесь другой, очень размеренный. Хотя, конечно, для людей, которые выросли не в Москве, этот ритм города изматывает. Он высушивает тебя и все время жить в нем — это тяжело. Когда ты сюда приезжаешь, ты такой: «Оооооо!!! Господи! Звезды есть»! Ты понимаешь, что можно не только работать, а есть еще что-то. На контрасте это очень клево.
Сейчас возвращаться в Москву, со всеми этими карантинами, душную, жаркую, летнюю не хочется. А здесь у меня лес, река, пруд… Это несопоставимые вещи. Но я подозреваю, что где-нибудь к осени я пойму, что в поле не пойдешь, в лес не пойдешь, а городишко-то вот он, маленький и делать в нем нечего, и захочется опять огней большого города.
Хотя, конечно, по мне Москва бесчеловечна. В этих человейниках не надо жить. Хочется баланса, чтобы был город и жизнь в нем, а не так вот бесчеловечно. Когда час десять на работу, час десять обратно… Ушел, пришел, а жизни толком и не видел. Я знаю счастливчиков, которые могут соблюдать этот баланс, но у меня не получается. Я или работаю, или как-то расслабилась. Промежуточной фазы, когда ты работаешь и расслабляешься, почему-то нет.
Но в целом общая тенденция к деурбанизации будет 100% . Как человек, который нанимает на работу людей, работать с провинциалами, которые всю жизнь прожили в своих маленьких городишках, очень тяжело. Но люди, которые пожили в Москве, которые понимают правила, стали профессионалами, потом с ними работать, когда они уехали в провинцию, выгодно. Вы говорите с ними на одном языке и они могут делать работу нормально. И у них нет такого большого запроса на зарплату, как была в Москве.
Если говорить про быт, то я живу на даче, на которой нет, например, воды. И есть некоторые бытовые нюансы. Но в целом я стала тратить гораздо меньше денег, я стала очень наплевательски и эгоистично относиться к одежде, я сейчас ношу по большому счету ту одежду, которая была у меня на даче.
Помогаю ли я местной экономике своими тратами? Не знаю. Наверное, я не много привнесла денег в местный бюджет, но я скажу честно, то я сейчас так мало трачу… Самая большая трата — это аренда московской квартиры. Я надеюсь, что она была последней. Я сворачиваю всю эту московскую экспансию и переезжаю сюда. То есть даже если здесь снимать квартиру, то траты сократятся с 40 тысяч до 15. В текущей работе, я думаю, смогу успешно осуществить этот обратный переезд. Главное, выбираться путешествовать, ездить по другим городам.
Я думаю, что это начало конца всего этого офисного рабства и всей этой конвейерной истории. Это называется четвертая промышленная революция вроде… Наши офисы и наш рабочий график — это же наследие индустриаизационной эпохи, когда были станки и нам надо было там быть. Вся выстроенная инфраструктура мешает нам отказаться от этой парадигмы ненужной.
Мне нравится история деурбанизации, ты не только уезжаешь, но ты с собой увозишь другой уровень жизни, качества и того, как это должно быть устроено. И как только критическая масса этих людей наберется, уже будут происходить нормальные изменения на местах. Москва перестанет быть пупом земли, который все гребет, гребет и гребет. По идее после этого должна выровняться социальная несправедливость между жителями мегаполиса и регионами.
Александра Лисина, менеджер. Переехала в Сочи
Москву и Питер для переезда из Саратова я не рассматривала, потому что там ужасный климат. Но там, конечно, средоточие всего для жизни. Я вообще в Москву не хотела и поехала только из-за мужа. Хотя по мне, единственный город в России, который располагает всеми комфортными условиями для жизни — это Сочи. Тут классно, тут море, тут все доступно по транспорту, чтобы добраться до Москвы. Когда тут все сделали под олимпиаду, то стало очень здорово.
Для меня самое главное — это близость к природе. Мне важно, чтобы каждый день было солнце и деревья были вечнозеленые. Даже когда мы переехали в Москву, я все равно старалась жить поближе к паркам и Москве реке и подальше быть от индустриального окружения.
В Москве я прожила семь лет, чтобы осознать точно, что это не мой город. На фиг тратить кучу времени, чтобы добраться до работы, терпеть все это… Для того чтобы взять ипотеку? Я не буду рабом, я не буду брать ипотеку. Да и если бы у меня было желание там остаться, то за семь лет я бы что-то там смогла бы купить. Но я понимала, что это транзитное место для меня. Какой-то опыт я наработала и мне его достаточно.
Меня очень сильно напрягало, когда девять месяцев в году — тяжелое свинцовое небо. Когда позапрошлой весной шел снег, а я стояла у окна перед этой черно-белой картинкой, я сказала себе, что это будет последняя моя весна в этом городе.
Я наверное из-за этого ритма и не хотела в Москве оставаться, потому что не чувствовала себя в своей тарелке и чилила там постоянно. Я всегда старалась себе комфортные условия создать. Можно было бы ездить по два часа на работу за какие-то бабки и работать менеджером по продажам, делать невероятные планы. Я буду меньше получать, но у меня будет оставаться время на мою жизнь.
В Москве ты просто отдаешь себя работе, твоя жизнь проходит и все. У меня очень много московских знакомых и друзей в депрессии. У них дети, ипотеки, и еще погоды нет, все накапливается, нужно как-то крутиться… Человек просто забывает себя, ради чего он живет, что ему интересно, что он хочет от жизни. Ему только ипотеку заплатить, кредиты закрыть, еды купить детям… А надо еще стремиться к большему, поддерживать социальный статус, квартиры машины, дорогой детский садик… У человека нет времени, чтобы просто остановиться и подумать. В этом плане коронавирус — это возможность для каждого из нас остановиться, глубоко вдохнуть, посмотреть вокруг, понять, что ты делаешь правильно, а что не так… Понять чего бы хотел именно ты, а не что бы ты хотел кому-то доказать.
Я поехала в Сочи на два дня… и осталась. Все вышло спонтанно. Я абсолютно не планировала переезд, у меня в Москве была оплачена квартира, но я просто не вернулась. Потом я просто приехала, взяла маму, собак и мы сняли здесь квартиру. Здесь я плачу те же 30 тысяч за 70 квадратных метров, шикарный вид на море и 12 минут пешком до пляжа. Я жалею, что раньше не сделала этот выбор.
Ольга Арцева, медиаменеджер. Не возвращается из Сочи
Когда в конце марта в нашей журналистской тусовке начали ходить слухи о том, что Москву закроют на хер и надо валить, все повалили на дачу, а я дачи не люблю.
В офисе мы решили, что пока коронавирус не побежден, мы будем на удаленке. Лично я решила, что буду на удаленке у теплого моря со свежими фруктами и прочими радостями жизни. В общем в Сочи лучше, чем в Москве.
Мы пришли к выводу, что нам нужен какой-то гибридный вариант работы. Возможно, какие-то присутственные дни в офисе, когда мы назначаем совещания, встречи с партнерами, пьянки, гулянки и тимбилдинг тоже никто не отменял. Ну и можно работать на удаленке. Вообще это экономит кучу ресурсов. Содежание офиса, канцтовары, вода, еда — это стоит кучу денег.
В Москве я уставала всегда от ритма, когда ты всегда куда-то бежишь, высунув язык. Положишь его на плечо и бежишь. Первый месяц самоизоляции я особо никуда и не ходила и я кайфанула, отдохнула, начала регулярно заниматься спортом, похудела на 45 килограмм.
Очень кайфушно, когда ты просыпаешься, смотришь на море, пьешь кофеечек, открываешь ноутбучек и работаешь. Я наверное с радостью останусь здесь в случае, если продлят самоизоляцию. Но единственное, что тянет — в Москве семейный бизнес… Скорее всего мне надо как-то хотя бы попытаться слетать в Москву, потому что все это требует пригляда.
Анонимно, дизайнер и уличный художник. Вернулся в Саратов
Вообще я переехал в Москву в 2014 году, до этого год жил в Питере. Уезжал из родного Саратова, чтобы получить образование. Как только закончилась учеба в 2017, уехал тут же обратно. В Москве жить дорого, и до природы далеко.
Сейчас завис в Саратове. Когда началась эпидемия, я был в Азии. Виза в Тае заканчивалась, а в другие страны уже закрывались границы. Поэтому пришлось вернулся в Россию. Тут дешево жить и не нужно платить за аренду жилья. Как только появится возможность триповать дальше, уеду отсюда.
Моя жизнь практически не изменилась из-за изоляции. Я уже давно не считаю себя частью этого города. Общаюсь с несколькими людьми, работаю удаленно. Большинство моих друзей уже давно живет в других городах и странах, поэтому общаюсь с ними в телеграме. Из дома выхожу редко. Поэтому карантин на меня особо не повлиял. Только некоторые магазины позакрывались.
Впечатление о Саратове не особо приятные. Это полумертвый город, откуда большинство интересных людей уже давно уехали. А те кто остались — либо уже ни на что не надеются, либо тут неплохо пригрелись. Когда выхожу на улицу в основном вижу обиженных на жизнь, заебанных крестьян.
Конкретно в Москву не хочется возвращаться потому что уже пару лет наблюдаю, как она превращается в полицейское государство. Такое количество ментов, как в Москве, я не видел больше нигде. А еще там очень длинные расстояния, и дорогая жизнь. Чтобы выехать на природу, надо пропердеть полдня на электричке. В Саратове я могу это сделать за 40 минут.
Дальше планирую продолжать триповать. Как только откроются границы и билеты подешевеют, хочется оказаться где-нибудь подальше. Пока в России лето — жить можно и тут, а зимовать лучше в более теплых странах.
Мария Панкевич, писатель. Переехала в поселок под Павловским Посадом, а потом в Новороссийск
Все началось, когда начался «усилок». Я считаю, что если за три дня три раза менты хапают, то это какой-то знак. Мы сидели на лавочке втроем. Подходят менты: пэпээсник, две девочки в форме, какие-то очень мутные, и участковый. Говорят: «Хули вы тут делаете?» Говорят, что если еще раз вас на районе увидим, то заберем и оштрафуем. Мы поняли, что дело дрянь и решили самоизолироваться за 100 километров от Москвы. Мой бойфренд Слава сделал мне электронный цифровой пропуск, типа я сотрудник его ИП. Мы прекрасно самоизолируемся. Видим только продавщицу в сельмаге.
Это недалеко от Павловского Посада. Деревня. Я первый раз такое вижу. Здесь даже нет улиц. Просто деревня и номера домов. Если OZON будет присылать книги, он не найдет никогда нас. Но здесь мы неплохо тремся уже месяц. Счастье абсолютнейшее. Топим баню, мы нашли три сморчка в лесу, мы ходим вброд иногда, когда дождь… Первый раз я тут слышу, чтобы водку называли «девочками». Продавщица говорит: «Вам сколько девочек?» Она вынимает «девочек» и аккуратно кладет нам в рюкзак. До ближайшего магазина восемь километров. Это дает нам силы. Восемь — туда, восемь — обратно. И замечательно! И ноги качаем, и здоровьечко. У Славы здесь свой дом, у него участок 20 соток.
Мы свои в доску ребята для местных. Вот вчера подошел чел, скурил три сигареты славиных, стоял что-то нудно жевал тихим голосом… я не вижу никакого дискомфорта. Мы общаемся преимущественно вдвоем. Нам этого вполне достаточно.
Так развлекаемся в меру сил. Читаем книги, отмечали 9 мая абсолютно трезвые, мы слушали соловьиное пение. Оказывается есть 16 видов соловьиных трелей. В целом гармония и позитив. Редачу на досуге рассказ. Я отредачила с длинными тире 14 страниц дикого текста про драки, про шлюх, все как надо.
Есть, конечно, необходимость ехать в Питер. Там все мое движимое приданое. Три баула на одной хате, четыре — на другой, книжки у бывшего парня. А я не скажу, что карантин по мне сильно ударил. Что тогда я сосала хуй, что сейчас… В переносном смысле. Где это делать комфортнее? Ну, видишь, здесь плохой интернет. А вот по метро и Диксонам (магазины «Дикси» — прим. No future) я совершенно не скучаю. Тут наоборот волшебный, чарующий лес.
Но снимут карантин и нам придется возвращаться в Москву. У нас там все же друзья. Но я бы хотела сюда вернуться. Здесь очень клево. Тут зацветает сирень, мы еще ни разу не плавали в прудах… Я не чураюсь природы — матери нашей.
Владимир Галкин, сотрудник отдела маркетинга. Не хотел из Саратова
На удаленку нас отправили ближе к концу марта. Ещё до этого я хотел уехать в Саратов на майские, повидать родных. А ближе к апрелю понял, что скоро могут закрыть Москву или отменить внутреннее сообщение, поэтому решил валить как можно быстрее. Кажется 28 марта стали делать первые тесты на ковид в частных клиниках, сдал 30-го, потому что в первые дни были очереди. Получил отрицательный результат и уехал на поезде, один в купе и один из шести человек в вагоне.
Дома люто комфортно и становишься аморфнее, перестаешь двигаться, особенно учитывая то, что выходить некуда и нельзя. Через месяц такого режима и пяти набранных килограмм я стал гулять по вечерам с другом. Сейчас он на карантине, потому что его мама контактировала с ковидной родственницей, что выяснилось на днях. А у меня весы опять плюсанули.
Сейчас даже одному гулять палевно, забрать [в полицию] могут и недалеко от дома. Хотя пару дней назад нас просто просили выйти за оцепление набережной, хотя мы распивали!
Хватает ли мне общения с друзьями? Ну, «саратовские москвичи» по-разному отнеслись к карантину, кто-то маниакально соблюдает самоизоляцию, кто-то ходит друг к другу в гости. На заре карантина у меня в квартире собралось 16 человек, вроде все здоровы. Мы несколько раз созванивались в зуме в первое время, но сейчас просто вяло чатимся в телеграме, потому что уже как будто бы слишком инфошум надоел. Да и кое что в Москве таки открыто для прогулок.
В Саратове тоже по разному — работают некоторые сервисные места и проходят закрытые тусовочки для своих. Здесь в соседнем доме открыли Вкусвилл, поэтому немного московского вайба тут есть. Я даже думаю привезти сюда на неделю на турбазу с яхтами экскурсией москвичей, устроить внутренний туризм пока нет другого.
Я считаю, что излишняя изоляция ни к чему не приведет — рано или поздно большинство переболеет. Вакцины ждать еще долго, а помощи от государства для людей не видно, вот все и работают. Видели же индекс самоизоляции? Собянин сколько угодно может вводить мер, но люди не будут оставаться дома. Путин хочет парад и обнуление, но не хочет раздавать деньги и маски, ну камон, так не сработает! Хотите посадить всех по домам — возвращайте налоги, платите пособия и раздавайте еду. Это не ваши деньги!
Я с радостью остался бы в Саратове на лето и раннюю осень. Здесь тепло и недорого, можно даже квартиру снять нормальную по цене лажовой комнаты в Москве. Не хочется пока обратно — надевать на себя ошейник собянинских карантинных мер и ходить по расписанию я не собираюсь. Но мой работодатель вряд ли поменяет мышление даже после пандемии.
Рустам Юлбарисов, журналист. Переехал в Грузию
В 2019 году я уволился из «Яндекса» и уехал из Москвы, потому что мне больше никогда не хотелось работать. Сначала мы с женой и маленьким ребенком переехали в деревню в Адыгее. Когда началась зима, то мы неожиданно очутились в Тбилиси, где нас и застала эпидемия коронавируса.
Правительство Грузии грамотно отреагировало на угрозу и стало вводить ограничительные меры еще в конце января. Первый случай инфицирования на территории страны был зафиксирован только через месяц. В марте страна объявила режим чрезвычайного положения и ввела комендантский час с 21:00 по 06:00.
Все это не сильно повлияло на нашу жизнь в Грузии. Конечно, намного приятнее есть хинкали горячими в кафе и почаще гулять в горах, но мы с женой поддержали кампанию ВОЗ Stay Home, Save Lives. Тем более, особых причин выходить на улицу, кроме рекреационных, у нас не было. Мы оба безработные журналисты. Сдаем квартиру в Москве, живем в минус. Работы в Грузии не хватает даже для местных, поэтому иногда пишем для российских изданий. Гонорары копеечные, но на жизнь в Грузии хватает.
Наша семья из трех человек живет на месячный доход в 55 тысяч рублей. Аренда квартиры с коммуналкой — 26 тысяч рублей. Продукты тут немного дороже, чем в России, потому что много импорта. Если не ходить в кафе, то на еду хватает 25 тысяч рублей в месяц. Хотелки оплачиваем из старых запасов. Услуги стоят тут копейки, одежду покупаем в секонд-хендах. Можно одеться с головы до ног за 100 лари (2200 рублей). Бензин дорогой, поэтому ездим на такси.
Грузины очень открытые и дружелюбные люди, но нам не хватает друзей, которые остались в Москве. Поэтому мы влились в огромную тусовку экспатов в Тбилиси. Когда ввели режим ЧП, то без общения стало совсем грустненько. Мы переключились на видеочаты для разговоров с родственниками. Каждый день обсуждали динамику распространения вируса и последние сводки новостей.
В Грузии все прошло очень спокойно, только один раз я поддался панике и закупил продукты на случай апокалипсиса, который ожидали на Светлую седмицу. Грузинская церковь решила отметить Пасху по полному обряду, медики опасались резкого роста числа заболевших. Слава богу, обошлось.
В сентябре мы записали нашего сына в детский сад в Москве, потому что ребенок должен социализироваться и найти себе друзей. Однако после эпидемии у нас появилась идея поселиться в Грузии насовсем. Москва — это центр капитала и власти, столица работы и унижения. Тут денег не заработаешь, но уж лучше одеваться в тбилисском секонд-хенде, чем раз в неделю обжираться в московских кафе.
Катя Новикова. Писатель. Вернулась в Саратов
Когда я жила в Москве, с самого начала у меня был какой-то роман с этим городом. Я переехала туда, когда поняла, что мне нужно развитие и я достигла потолка. В столице я делала журнал для йога-центра, занималась двумя своими любимыми занятиями — писательством и йогой.
Хотя в Москве я была абсолютно счастлива, все время ждала того, когда уеду. В какой-то момент я приехала погостить в Саратов и у меня возникло ощущение, что я вернусь в город и что-то для него сделаю.
К моменту, когда я уже была главным редактором Yoga Journal, я поняла, что опустошена и у меня нет ни искорки ресурса здесь работать. В этот же момент начался карантин, а моя хозяйка квартиры вернулась из США. Получилось, что я осталась без работы, потому что написала «по собственному желанию», и осталась без квартиры.
Когда я вернулась, первые две недели у меня была ломка, я думала, как же я буду здесь жить. Есть ощущение, что здесь все те же дела делаются в сто раз медленнее.
Мне было трудно, и я очень скучала по ощущению движения. Но Титм, который изначально москва задает, он нежизнеспособный. так нельзя жить. Единственный вариант там находиться — это жить в собственном ритме. Если ты настолько храбрый, тогда в Москве тоже будет очень хорошо. Мне дали мою последнюю зарплату и я до сих пор ее трачу. Дело не в высокой зарплате… это разница Москва — Саратов. Здесь меньше тратишь и здесь меньше нужно тратить. Мне не нужно беспокоиться об оплате за квартиру. В Саратове я трачу примерно 10 000 в месяц.
Кончилось время, когда нужно что-то планировать. Сейчас нужно шагать в неизвестное, а цель потом появится. Закончилось время безумной работы в каких-то странных офисах. Сейчас время делать локальные вещи, собираться небольшими группами в небольших городах и образовывать локальные движения.
Урезанный вариант текста опубликован в издании «Спектр»
Фото для No future сделала Юлия Лисняк
Чтобы чаще публиковать материалы нам нужны ваши пожертвования. Их мы потратим на гонорары авторам, фотографам и иллюстраторам. Ниже есть форма для пожертвования любой суммы на будущее No future.
